Перечитывая труды одного из величайших мыслителей XX века Фридриха Хайека, я встретил недавно в заключительной части его лекции «Конкуренция как процедура открытия», прочитанной в Чикаго в 1968 году, ряд интересных мыслей, весьма актуальных для нынешней Украины, находящейся сегодня на переломе своей истории – в мучительных попытках окончательно уйти от советского прошлого и открыть новую страницу свой былой сопричастности к цивилизованному миру.
Хочу привести здесь несколько пространных цитат, поскольку считаю крайне полезным привлечь к этим нестареющим идеям внимание как можно более широкой публики.
Если даже в высокоразвитых экономических системах конкуренция важна как исследовательский процесс, в ходе которого первооткрыватели ведут поиск неиспользованных возможностей, доступных в случае успеха и всем остальным людям, то в еще большей степени это справедливо по отношению к неразвитым обществам.
Речь идет о том, что правильное построение общества особенно важно в недоразвитых странах (то есть, таких как, например, нынешняя Украина), поскольку развитые страны (вроде, тех же современных США или Германии, скажем) могут позволить себе некоторые «погрешности» за счет большого запаса их «прочности». А недоразвитые страны, ввиду отсутствия у них такого запаса, никаких небрежностей позволить себе не могут. То есть, по мнению Хайека, Украину вытащить из «болота», в котором она сегодня пребывает, может только честный конкурентный рынок.
Я умышленно сначала уделил внимание проблемам сохранения эффективного порядка в условиях, при которых информация о подавляющей части ресурсов и технологий уже широко известна и постоянные приспособления к неизбежно происходящим мелким изменениям оказываются необходимыми только для поддержания данного уровня доходов. Я не буду останавливаться здесь на бесспорной роли, которую играет конкуренция в прогрессе технического знания. Но мне хотелось бы указать, насколько важнее должна быть эта ее роль в странах, где главная задача состоит в выявлении не раскрытых пока возможностей общества, потому что в прошлом конкуренция не была там активной.
Далее подчеркивается смехотворность попыток нынешнего украинского правительства «корректировать» рынок и популистских намерений защищать «социальную справедливость». По мнению Хайека, это – тупиковый путь, ведущий к загниванию экономики в частности и общества в целом. Не «мудрость» правительства, а свободный рынок может и должен определять, кому что производить и кому какие доходы иметь.
Верить, что в странах, уже достигших высокого уровня развития, мы можем предвидеть и контролировать изменения социальной структуры, которые будет вызывать дальнейший технический прогресс, быть может, и не совсем абсурдно, хотя в значительной мере и ошибочно. Но думать, будто мы можем наперед определять социальную структуру в стране, где основной проблемой все еще остается выяснение того, какими материальными и человеческими ресурсами она располагает, или считать, будто для такой страны мы способны предсказывать конкретные последствия любых мер, которые могли бы быть нами предприняты, — это уже чистая фантастика.
А вот здесь уже Хайек смотрит в самый корень нынешней ситуации в Украине. Как говорится, или мы их, или они нас. В последнем случае, естественно, всем (и «им», и «нам») наступит каюк (один, как говорится, на всех).
Помимо того, что возможности таких стран в гораздо большей степени остаются до сих пор скрытыми, существует еще одна причина, почему наивысшая свобода конкуренции для них оказывается даже важнее, чем для более развитых стран. Необходимые изменения в привычках и обычаях будут происходить лишь в том случае, если меньшинство, у которого есть желание и способности экспериментировать с новыми методами, сумеет указать путь большинству и вместе с тем побудит его следовать за собой. Напротив, требуемый процесс открытия будет замедлен или приостановлен, если большинство сумеет заставить меньшинство придерживаться традиций и обычаев. Одна из главных причин неприязни к конкуренции, несомненно, заключается в том, что конкуренция не только показывает, как можно эффективнее производить вещи, но также ставит тех, чьи доходы зависят от рынка, перед выбором: либо подражать добившимся большего успеха, либо частично или полностью лишаться своего дохода. Тем самым конкуренция создает что-то вроде безличного принуждения, заставляющего многих индивидуумов перестраивать свой образ жизни так, как были бы бессильны изменить его какие угодно инструкции или команды. Централизованное управление, подчиненное так называемой «социальной справедливости», — роскошь, которую богатые нации, быть может, и в состоянии позволить себе на долгое время без слишком заметного ущерба для своих доходов. Но для бедных стран, экономический рост которых зависит от ускоренной адаптации к быстро меняющимся условиям, подобный способ, конечно, неприемлем.
Поскольку в неправильности прежнего курса у нас нет никаких сомнений, то из нижеприведенной цитаты следует, что в ближайшие годы в Украине может начаться сильный и резкий подъем экономики.
В связи с этим заслуживает упоминания следующий факт: перспективы роста, очевидно, тем благоприятнее, чем больше у страны не использованных пока еще возможностей. Как бы странно ни выглядело это на первый взгляд, высокий темп роста чаще всего служит доказательством упущенных в прошлом возможностей. Иными словами, высокий темп роста свидетельствует порой не столько о хорошей политике в настоящем, сколько о дурной политике в прошлом. Следовательно, в странах, уже достигших высокого уровня развития, нет оснований ожидать столь же значительных темпов роста, каких на известное время достигают страны, где прежде эффективное использование ресурсов долго сдерживалось законодательными и институциональными барьерами.
Конечно, не только Фридрих Хайек излагал в своих работах правильные и полезные мысли. Есть и много других авторов столь необходимого нам сегодня либерального направления, которых, к сожалению, нынешнее поколение украинской элиты не изучало ни в школе, ни в институте. И это – весьма прискорбный факт, поскольку мало иметь желание изменить страну к лучшему, нужно еще и иметь в своей голове необходимые для этого знания, которые уже давно во всем цивилизованном мире составляют базис высшего образования. И, соответственно, очевидны для любого, самого захудалого представителя «их» элиты.